реформы

С технологической точки зрения само слово реформа имеет давно негативную коннотацию на постсоветском пространстве. Реформа — это плохо! Реформа — это хуже людям! Людей начинает колотить, когда нам объявляют откуда-то, что вот готовится ещё одна «реформа». Реформами можно замордовать до смерти любую страну! Поэтому, когда нам говорят: «реформа — это хорошо», а кто вам сказал, что реформа — это хорошо?

Потомство несправедливо к людям, идущим против потока времени.

Андрей Максимов очень глубокую тему пытался поднять. О душе. Иногда мне кажется, что у многих правителей с этим были какие-то проблемы. Они не могли услышать этот голос. Почему я говорил: помазаник — не помазаник? Если Бог направляет тебя (или не направляет) — это ведь не случайная вещь. Реформатор, который не успел — это прожектер, а не реформатор. Потому что иначе он действительно остался бы как великий правитель. Почему он не успел — никогда никого не волнует. Потому что в результате его «не успел» страдает народ. Потому что когда ты находишься на самом верху власти, у тебя совершенно иная степень ответственности. Потому что тебе народ вверяет власть. Ты — помазаник божий, но народ должен это в тебе увидеть и принять. Если мы говорим о традиции русской империи. Если ты не чувствуешь народ, не понимаешь своей ответственности перед народом, если ты увлекаешься идеями, которые народ не принимает, ты обречен на провал. Вот это — базовая легитимация любой реформы. Народ должен понимать, что это делается во благо и во имя народа. А не элит. Когда это не происходит, тогда прожектеры, или те, кто с ними борется, начинают искать признания извне. Тогда им народ кажется неумытым, тогда им народ кажется не тем, недостаточно просвещенным, недостаточно западным. Им сразу становится тесно, душно, и хочется наконец европейскости, цивилизации. А оттуда не приходят романтики, мечтающие помочь. В мире их как-то не обнаруживается. Эгоисты приходят. Грабители приходят. Жулики приходят. Колонизаторы приходят. А народ этого никогда не прощает.

Экономические реформы затягиваются... на наших шеях.

— Недавно Владислав Сурков написал свою статью [«Независимая газета», статья «Долгое государство Путина»], везде её обсуждают, хотелось бы услышать ваш комментарий... С одной стороны, получается в статье, что он призывает успокоиться с нынешним состоянием, ведь мы в начале какого-то большого пути и, в принципе, пути в счастливое будущее. [телеведущая]

— Вы знаете, вот в начале пути... Мне кажется, Путину в этом году уже двадцать лет исполняется, как он у власти. Мы не берём президентство Медведева, если честно говорить — это, в общем, одно и тоже. Двадцать лет! Это что — начало пути? А сколько надо-то вообще? Товарищ Сталин за десять лет создал мощную промышленность в тридцатые годы. Кстати, Путин хвалил его за это дело — «надо брать пример с индустриализации тридцатых годов»... Так что не берёт-то? После войны за пять лет восстановили всю экономику. Всю! А немцы разрушили ну просто капитально, понимаете, некоторые города приходилось вот с нуля просто отстраивать. Сделали. Сейчас в чём проблема? Война что ли идёт? Или что? Нефть стоит много. И он всё в начале пути! И почему появилась статья Суркова? На мой взгляд, ну человек понимает — рейтинг Путина тридцать процентов. Мизер! И он нам как бы говорит — «ребята, надо доверять!» Знаете, как говорил Рейган — «доверяй, но проверяй». Хватит доверять. Доверяли двадцать лет. Когда Путин шёл на выборы, он что, говорил про повышение пенсионного возраста? Вот так с людьми нельзя обращаться! Ну ты иди на выборы, и скажи честно — «ребята вот такие дела, надо что-то делать...» Не-не, всё хорошо. Только избрался — понеслось. И мы после этого доверять должны?

В России любят затевать реформы только потому, что так легче скрыть неумение править.

Любая реформа, кроме моральной, бесполезна.

Все стою на камне, -

Дай-ка брошусь в море...

Что пошлет судьба мне,

Радость или горе?

Может озадачит...

Может не обидит...

Ведь кузнечик скачет,

А куда — не видит.

Судя по характеру многочисленных жалоб в Конституционный Суд, в настоящее время главным источником напряженностей в российском обществе является нерешенность социально-экономических проблем, в том числе недостаточная защита социальных прав граждан. Социальное напряжение, порождаемое чувством несправедливости, усугубляется естественной усталостью населения от трех десятилетий реформ... Наиболее болезненно и остро воспринимается обществом крайне несправедливое распределение бремени проводимых в стране экономических реформ, свидетельством которого в первую очередь является чрезмерное социальное расслоение. В настоящее время проблема социальной поляризации приобретает еще большую остроту в свете грядущих социальных последствий масштабной автоматизации, роботизации и компьютеризации производства. Нельзя недооценивать то обстоятельство, что миллионы людей могут потерять работу...

Все победы Суворова не принесли столько пользы России, сколько ей принесли вреда ссылки «на пример Суворова». Мы перестали вооружаться, учиться, — но самое главное: вооружаться, — все твердя и тараторя, что «пуля дура, штык молодец», и веря в «быстроту, глазомер и натиск». В пору огнестрельного оружия мы («штык — молодец»), в сущности, вернулись к эпохе холодного оружия: колоть и рубить. Мы потеряли военное искусство. И вот: едва могли победить Турцию, побеждены Японией и очутились без снарядов перед Германией. Что около этого, в сущности, «падения Державы» такие мелочи, как земская реформа, судебная реформа и хвастливая Государственная Дума.

Я думаю — цари это знают. И думают: «Не то! не то!» — когда галочье стадо лезет, кричит, взывает и умоляет: «Еще реформу — хотя ма-лю-сень-кую». Цари наши видят дальше и лучше, чем общество. Но бессильны поправить дело, слишком запущенное.