— Взгляните на этот мир — грехи, похоть — это дьявольские козни.
— Нет, нет, это мне не приписывайте, вы, люди, отлично справляетесь и без меня.
— Взгляните на этот мир — грехи, похоть — это дьявольские козни.
— Нет, нет, это мне не приписывайте, вы, люди, отлично справляетесь и без меня.
Это было состояние припадочной похотливости, которая бы льстила моему самолюбию, если бы не обостряла так мою ревность.
Представьте, какое огромное сердце должно быть у мужчины, чтобы в нём могли поместиться все женщины, на которых он смотрит с вожделением? Это даже не сердце, а большая двухспальная кровать, простыни которой залиты семяизвержениями.
Не в сифилитическую больницу я сводил бы молодого человека, чтобы отбить у него охоту от женщин, но в душу к себе, посмотреть на тех дьяволов, которые раздирали её!
Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей.
Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего.
И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек.
— ... развратные женщины... Их бесстыжая похоть безгранична! Они обнажают свою плоть, и любой мужчина может познать их, когда захочет.
— А в каком из городов больше развратных женщин?
— Да, чтоб мы знали, какого города избегать.