объяснение

Вы не думаете, что существуют вещи, которых вы не понимаете, но которые тем не менее существуют, что есть люди, которые видят то, чего другой не может видеть; но имейте в виду, существуют вещи, которых просто так не увидишь. В том-то и ошибка нашей науки, она всё хочет разъяснить, а если это не удаётся, утверждает, что это вообще не поддаётся объяснению.

— Вот чёрт! Я ошибся дверью...

— Вернись.

— Да, сэр.

— Да, мадам!

— Не волнуйтесь, я всё объясню.

— Заткнись.

— Да, сэр.

— Да, мадам!

— Да, мадам!

— Ты спишь с девушками десятую ночь.

— Сплю? Не-ет!

— Как ты думаешь. что я сделаю с тобой?

— Вы? Может... Ух! Сэр? [обнажает грудь ему и себе бюст и завалив его на постель, ложится сверху]

— Мэм!

Легче было понять, чем объяснить, как я это узнал. Если бы тебя попросили доказать, что два и два четыре, у тебя возникли некоторые трудности. Хотя ты точно знаешь, что это правда.

Всему есть объяснение. всегда. Иное дело, что мы не всегда можем его принять. Порой страх мешает нам признать очевидное. Я не верю, значит, этог нет. Как будто неверие в вертолеты помешает им летать, а неверие в телевизор прервет все передачи.

Если адвокаты и полицейские получают у меня разъяснения, то неужели мои самые близкие друзья, с которыми я постоянно общаюсь, не заслужили, чтобы я хотя бы попытался им это объяснить?

Естественно, самое простое объяснение, как всегда, ничегошеньки не объясняет!

Между создателем и богом большая разница. Работа создателей не из легких, ведь они создают места. А богов создают люди. И это многое объясняет.

Наши знания нас «проклинают». Нам сложно поделиться своим опытом с окружающими, потому что непросто воссоздать их состояние незнания. Объяснение терпит неудачу, когда мы не в состоянии переводить со своего профессионального языка на язык неосведомленных слушателей.

Легче было понять, чем объяснить, как я это узнал. Если бы тебя попросили доказать, что два и два четыре, у тебя возникли некоторые трудности. Хотя ты точно знаешь, что это правда.

Всему есть объяснение. всегда. Иное дело, что мы не всегда можем его принять. Порой страх мешает нам признать очевидное. Я не верю, значит, этог нет. Как будто неверие в вертолеты помешает им летать, а неверие в телевизор прервет все передачи.