наркомания

Э, да ты не выдумывай – ты это для себя сделала, только для себя! Тебя ломало, и тебе нужен был героин. Потрясающе! Уверяю тебя, ты сделала бы это, даже если бы меня вообще не было. Чёрт, пойми же! Ты – наркоманка. Ты полностью влипла. Теперь всё, что ты делаешь, ты делаешь только для себя! Пойми же это, наконец!

— Это наши курьеры! Пошли! У нас есть 5 минут!

— У тебя же есть?

— Есть! Убить страх химическим путём? Есть! Есть, есть!

— Как ты живёшь с этими геями?

— Они не геи.

— Ещё какие геи!

— При мне они не целуются и не обнимаются. Когда мама умерла, они забрали меня к себе. Они хорошие.

— Твоя мама умерла?

— Да, она погибла в автокатастрофе. Все так говорят... Но это неправда. Она... принимала наркотики. Много наркотиков. И однажды... у неё была передозировка.

— Вы врёшь! Не может быть!

— Клянусь тебе.

В этот день умер не только ребёнок. Что-то в Кайфоломе ушло глубоко внутрь и больше не возвращалось. Казалось, у него не нашлось теории, чтобы объяснить произошедшее. У меня тоже. Единственное, что мы могли сделать в ответ — забить на всё, и продолжать. Замешивать скорбь, насыпать её в ложку, и растворять в капле гнева. Потом впрыскивать её в вонючую гнойную вену, и продолжать по новой. Не останавливаться, вставать, выходить, грабить, воровать, обдуривать людей, накачивать себя скорбью в ожидании дня, когда кончится лафа. Потому что неважно, сколько ты накопил, или сколько ты украл; тебе никогда не хватает. Неважно, как часто ты выходишь, чтобы кого-то ограбить и обдурить. Каждый раз ты должен вставать и продолжать по-новой.