либерализм

Когда холодная война была в полном разгаре и Советский Союз сохранял дееспособность, люди по всему миру могли выбирать (хотя бы теоретически), какую идеологию они хотят себе «купить»: существовало два полюса и богатое пространство возможностей между ними. Это означало, что капитализму приходилось бороться за потребителей, искать нужные стимулы и выпускать хорошую продукцию. Когда Ельцин распустил Советский Союз, то «заряженное ружье», из–за которого возник первоначальный план, перестало представлять опасность. И в новых условиях капитализм внезапно получил свободу обрести свою самую дикую форму, и не только в России, но и по всему миру. И в этом состояла подлинная трагедия обещаний, данных народам Польши и России, что, пройдя курс шоковой терапии, они внезапно очнутся в «нормальной европейской стране». Эти нормальные европейские страны (с мощной системой социальной защиты и охраны труда, с сильными профсоюзами и общественной системой здравоохранения) возникли в результате компромисса между коммунизмом и капитализмом. Теперь же нужда в компромиссах отпала, и все эти смягчающие капитализм социальные меры оказались под угрозой в Западной Европе, как они стояли под угрозой в Канаде, Австралии и США. Эти меры никто не собирался вводить в России, во всяком случае — за счет западных фондов. По своей сути такое освобождение от всех ограничений и есть экономика чикагской школы (которую также называют неолиберализмом, а в США — неоконсерватизмом): это не какое то новое изобретение, но капитализм, лишенный кейнсианских атрибутов, капитализм в монополистической стадии, система, которая сама себя освободила, — и теперь ей не нужно бороться за потребителей, она вправе быть антисоциальной, антидемократической и хамской, если того пожелает.

Заявление, подобное тому, что сделал Быков — это педерастия духа в прямом смысле слова; это извращение; это прибивание своих мудей к Красной площади в виде творческого акта. На самом деле — это внедрение в сознание извращения. Он говорит, что любит Родину по-настоящему только тот, кто её ненавидит. Это и есть извращение. Если ты ненавидишь свою Родину лютой, пещерной, абсолютно зоологической ненавистью — вот ты патриот, а тот, кто её любит — тот подонок. Русский, который любит свою Родину — он подонок, а русофоб — который, ненавидит русского — он патриот. Это чистейшей воды извращение. И это извращение они и выдают за якобы прогрессивную точку зрения.

Что вы все о войне... Гораздо интереснее и значимее, что все вдруг заговорили о «правом повороте». Который должен прочистить людям мозги от «либеральной заразы» и хаоса, охватившем мир.

Набор очков Ксенией так бесит «либералов», что им не важно, что говорится и делается. Важно «кто говорит».