Анатомия страсти / Анатомия Грей (Grey's Anatomy)

Я выросла в Беверли-Хиллз. Китайский я знаю только в меню ресторанов. И к тому же я кореянка.

Если ты хочешь, чтобы я тебя уважала, ты должен вначале сделать что-то, достойное уважения.

— Почему вы съели десять кукольных голов?

— Одиннадцать было бы уже чересчур.

Я ведь не просто так сказала, что мне будет лучше одной. Не потому, что я так думала, а потому, что вдруг я полюблю кого-нибудь, и мы расстанемся — и я не смогу это пережить. Быть одной легче, потому, что вдруг ты поймешь, что не можешь без любви, а её больше нет? Вдруг тебе понравится, и ты к ней привыкнешь? Что, если ты построишь свою жизнь вокруг неё, а потом она исчезнет? Вы сможете пережить такую боль? Потеря любви как повреждение органа, как смерть. Разница в том, что смерть — это конец. А это? Это может продолжаться вечно.

Я на самом деле пытаюсь быть счастливой! Но я не могу дышать... Я не могу дышать, когда ты вот так смотришь на меня, поэтому прекрати!

— Да, но у тебя много душевных терзаний.

— Терзаний?

— У твоей мамы болезнь Альцгеймера, с отцом ты не общаешься...

— ... пьешь много текилы и спишь не с теми парнями. А теперь терзания есть и у Иззи.

— И что, я теперь президент сообщества людей с неудавшимися судьбами?

Больше текилы. Больше любви. Больше чего угодно. Чем больше, тем лучше.

Мученица — я! Придумай себе какой-нибудь другой образ...

Никто не знает, какой день в жизни станет самым важным. Лишь те, что начинаются как обычные дни, как правило, становятся самыми важными.