Как гласила одна восточная мудрость, всех друзей можно разделить на три категории: одним можно доверить деньги, другим жену (или сестру в моём случае), с третьими спрятать труп. И лишь тот друг, кто подпадал под все три категории, считался самым-самым надёжным и верным, и такой у человека мог быть только один.
Тимур
Человеку свойственно плакать. Если взрослый мужчина лет сорока плачет это не позор. Если человек не будет показывать свой характер, то чем он отличается от робота?
С какого-то момента компромиссы становятся самоцелью, не давая никому добиться желаемого. И, следовательно, не позволяя сделать вообще ничего.
— Вы все еще опасаетесь гражданской войны, советник?...
— Госпожа, мне двадцать три года. И всю сознательную жизнь я прожил в состоянии гражданской войны: скрытой, культурной, террористической, и — пару незабываемых недель после падения маяков — даже тотальной. Опасаться тут уже поздно.
— Почему не заменить увядающий цветок на свежий?
— Но разве сможем мы тогда оценить мимолетность цветка?
— Зачем ценить мимолетность?
— Чтобы дорожить нераскрывшимся бутоном. Чтобы восхищаться распустившимся цветком. Чтобы помнить о красных лепестках, когда пион уже давно отцветет.
— Зачем?
Она смотрела пристально, словно сомневаясь. Затем решилась:
— Зачем ценить мимолетность человеческой жизни? Она уйдет в бессмертие, станет духом. И на смену ей придут другие....
— Сравнение некорректно.
— Да, — признала Кими. — Но внутреннюю дисциплину нужно воспитывать в деталях, в мелочах. В лепестках. Это вопрос… мировоззрения.
— Разве это не правда? Почему постоянно помогаем другим людям, когда должны помочь своим?
— А кто же им будет помогать тогда? Кто будет помогать мусульманину кроме мусульманина? Посмотри что творится у них в стране. Люди напали на их земли, на их имущество, даже на их органы и жизни. И все ради выгоды. Мы также должны думать о выгоде? Что ты скажешь? Они бегут от жестокости в своих землях, мы что тоже должны быть жестокими? И что, они поедут в Европу? Европейцы предадут их. Некоторые из них попадают туда, а некоторые остаются умирать на дорогах. А что эти люди сделали? Они террористы? Европейцы продолжают притеснять ни в чем неповинных людей. А мы должны закрывать свои двери?!
Мы настолько успешно друг-друга шантажировали, что научились неплохо работать вместе.