— А ты боишься Бога?
— Нет. А ты?
— А я боюсь...
— Почему?
— Не знаю.
— Я, вообще-то, тоже боюсь, но всё время забываю об этом.
— А ты боишься Бога?
— Нет. А ты?
— А я боюсь...
— Почему?
— Не знаю.
— Я, вообще-то, тоже боюсь, но всё время забываю об этом.
— Господи, что делают эти люди?
— Они рушат идолов, которых сами создали себе.
— Зачем?
— Затем, чтобы создавать других и снова их разрушать...
— Тиль, мы столько лет сражались! Целую жизнь! Теперь мы победили и снова куда-то идём...
— Мы идём туда, где ещё нет свободы.
— Значит снова кровь и смерть?
— Да, кровь и смерть.
— Ещё одна жизнь, а может быть две или три, десять или сто. До каких пор?
— Пока человек, рождённый женщиной, не будет свободен везде и всюду.
— Этот день не наступит никогда.
— Значит, мы будем скитаться вечно!
— Тиль, я устала.
— Скоро утро, ложись спать.
— Я устала быть молодой... Я тоже хочу стать старой, как Ламме и его жена. Я хочу, чтобы у меня был дом и крыша над головой. Хочу, чтобы на столе стояла миска с горохом, а из печи пахло хлебом. А вечером в доме горела свеча. Я устала быть молодой.
— Это твоя судьба, твой крест. Твой и мой.
— Я знаю, Тиль...