— Проблемы и трудности, — продолжил Энтони, — это сокровища в грязи.
— Проблемы — это сокровища? Что ты имеешь в виду?
— Если бы я принял сокровище за грязь, я бы отринул то, что помогает мне расти.
— Проблемы и трудности, — продолжил Энтони, — это сокровища в грязи.
— Проблемы — это сокровища? Что ты имеешь в виду?
— Если бы я принял сокровище за грязь, я бы отринул то, что помогает мне расти.
Ты объяснял мне уже тысячу раз, тысячу раз, что есть любовь, и есть секс. И секс это развлечение вроде футбола, я понимаю — это легко.
Женщина никогда не скажет тебе всей правды, потому что она у неё меняется согласно настроению, циклу, погоде и ещё чёрт знает чему...
Мне было так больно, что я начала втыкать иголки себе под ногти, чтобы заглушить боль в сердце.
Меня похоронили. Меня уже давно похоронили. Ты ходил ко мне каждую неделю. Ты всегда стучал в могилу, и я выходила оттуда. Глаза у меня были полны земли. Ты говорил: «Ты же так ничего не видишь» — и вынимал из глаз землю. А я тебе говорила: «Я всё равно не вижу. У меня ведь вместо глаз дыры».