Станислав Говорухин

Рассуждаю как грузин: какой же ты мужчина, если можешь напиться до скотского состояния?

Пить можно всем,

Необходимо только,

Знать где и с кем,

За что, когда и сколько! —

писал Расул Гамзатов (вольный перевод стихотворения поэта Древнего Востока). Никакие, самые изысканные блюда не полезут в горло, если нет сотрапезника, человека, который поможет по достоинству оценить творение повара и поддержать приятный разговор.

Справочка для упертых коммунистов. Концентрационные лагеря придумал не Гитлер. Эта идея могла родиться только в здоровой половине полушария вождя мирового пролетариата. (Вторая половина полушария головного мозга у него была поражена.)

Снимался как-то у нас студент-испанец. Худющий, кожа да кости. Звали его Херарда. Что-то типа Херарда Фернандес...

Дело было в украинской деревне. Одна хохлушка смотрит на него жалостливо:

— Який же ты худый, хлопчик. Пойдем, я тебя борщом нашим украинским угощу...

Пришли в хату.

— Як твое призвыще, сыночку?

— Херарда. Можно просто Хера.

Хозяйка всплеснула руками:

— Это шоб ридна маты от так свою ридну дытыну назвала!

Черная кошка. Мое лучшее достижение в графике. Эту кошку в фильме «Место встречи изменить нельзя» я придумал и рисовал сам — углем на стене.

Сейчас все пишут книжки. Особенно дамы. Донцова, Робски, Ксения Собчак, мадам Вильмонт. Несть им числа. Пробовал я эти блюда, приготовленные дамскими руками. Ужас, конечно. Но не — ужас, ужас! Съедобно. Во всяком случае, съедобнее, чем кулинарные произведения некоторых маститых писателей, лауреатов всяких буккеров-шмукеров.

Лев Толстой про такую литературу говорил: «Это как жила в мясе: пожуешь, пожуешь и выплюнешь».

Про Сорокина уж и не упоминаю. Одна девица легкомысленного поведения на вопрос: «Читает ли она Сорокина?», — ответила: «Да вы что?! Я такие слова в рот не беру».

Артистка рассказывает:

«Идут новогодние елки, я играю зайчика. Как-то выбегаю на сцену, дышу, будто бы запыхалась — глубоко, художественно.

Только собралась произнести реплику, встает мальчик из первого ряда:

— Зайчик, не торопись, отдышись...»