— А когда уже можно будет кого-нибудь проткнуть?
— Мы не говорим «проткнуть», мы говорим «укол».
— Да. Но если я скажу, что хочу уколоть одного из моих друзей, меня в тюрягу закроют.
— А когда уже можно будет кого-нибудь проткнуть?
— Мы не говорим «проткнуть», мы говорим «укол».
— Да. Но если я скажу, что хочу уколоть одного из моих друзей, меня в тюрягу закроют.
— Вообще-то было бы неплохо хоть раз не слышать жалобы Шелдона по поводу моей праздничной стряпни.
— Извини, но каждый год ты готовишь ужасную еду и каждый год ты выслушиваешь мои недовольства, традиции для тебя вообще ничего не значат!
— Самое замечательное число — 73. Вы скорее всего теряетесь в догадках почему?
— Нет!
— И в мыслях не было!
— 73 — это двадцать первое простое число, его зеркальное отражение 37 является двенадцатым, чьё отражение 21 является результатом умножения — не упадите — семи и трёх! Ну, не обманул?
Куда катится этот мир, в котором человек может безнаказанно забрать боевого страуса ближнего своего?
— Я пересмотрел наши записи и, похоже, что ты был прав.
— Значит, ошибался ты.
— Я этого не говорил.
— Но это же единственный логичный вывод.
— Тем не менее, я этого не говорил.
— Ну, а какой тогда смысл в девушке, если ты не можешь вывалить на неё все свои психологические отходы?
— Да, это я, твоя эмоциональная свалка.
Пенни: ***аный насос!
Леонард: Пенни проснулась.
Пенни: Ах вы больные ботаники, мудаки хитровыебанные!
Леонард: Как она узнала, что это мы?
Шелдон: Я, кажется, оставил там план организации её ванной.
— Ну что же это за гадина — крадет чужую машину посреди белого дня?!
— А что за дурачина оставляет ключи в машине?!
— О чем вы вообще говорите после соития?
— Моя версия: «Ух ты! 4 минуты. Новый рекорд!"
Не так-то легко начать смотреть сериал, который потом, возможно, будет идти годы. Это требует весьма серьезных обязательств.