Сергей Скворцов

— Лёшка, «мессер» на хвосте! Лёша! [атакует] Держись, Лёша! [сбивает «мессершмитт»] Горишь, бубновый!.. Иди, Лёшка, я их свяжу! Лёшка, уходи!

— Не-ет, теперь мы дуэтом споём, Серёга!

— У тебя же оружие, Лёшка!

— В порядке оружие, это я тебя купил!

— Вот в Берлине, на самой высокой уцелевшей стене, я с огромной любовью напишу: «Развалинами Рейхстага удовлетворён». И можно ехать домой сады опрыскивать.

— Командир, когда вы будете в Берлине автографы оставлять, я вас очень прошу, посмотрите повнимательнее. Там уже будут наши подписи… первой эскадрильи.

— Да какая разница, браток: наши, ваши...

— И вообще там первым распишется рядовой пехотный Ваня. Да и по праву.

— Ты Поныри помнишь? Болтуны… Привыкли говорить: «Немец трус, немец боится лобовой, обязательно отвернёт»! А мой не отвернул… Да так, что… плоскости поотлетали: крылышко влево, крылышко вправо. Очухался на земле — «Як» догорает, а у меня перед глазами… черешня цветёт.

— От войны не уйдёшь!..

— От себя не уйдёшь — вот что страшно.

— Товарищ командир, что с Вами? Вы целы?

— Краску давай… Звёздочки малевать!

— Какую краску? А, это я сейчас, мигом достану!

— «Достану»! Вечно у тебя… Свою надо иметь!!!

— Сколько рисовать, две?

— «Две»… Тут одного пока завалишь, запаришься.

Будем жить!

— Я покажу вам… п-педагогику!

— Хочешь жить — умей вертеться! Да, причесали мы «бубновых»!