— Егор, привет!
— А кому она орёт?
— Мне.
— Годная милфа.
— Ты слюни прибери, это мама моя.
— Ой, извини, братан.
— У тебя есть мама?
— Нет, ***ь, меня аист с закладкой за унитаз подкинул.
— Егор, привет!
— А кому она орёт?
— Мне.
— Годная милфа.
— Ты слюни прибери, это мама моя.
— Ой, извини, братан.
— У тебя есть мама?
— Нет, ***ь, меня аист с закладкой за унитаз подкинул.
Слаще всего, — говорил он, — слышать истину. (А другие передают: «говорить истину».)
Все уносящее время в теченье своем изменяет
Имя и форму вещей, их естество и судьбу.
Все уносящее время в теченье своем изменяет
Имя и форму вещей, их естество и судьбу.
— Ты что, сутенер?
— С ума сошла. Я продавец счастья.
Вода смывает все людское зло.
Девушка, а что вы делаете вечерами до конца жизни?
— Какая девушка! Кто ее родители?
— Она начинающая сирота...
Если бы люди не хотели продаваться, они бы не продавались. Правильно? Знаешь, на что они злятся?… На то, что я всё делаю открыто. А раз злятся, значит согласны. Иначе развернулись бы и ушли.
Не бывает такой безвыходной ситуации, в которую мы не можем попасть.