Никлаус «Клаус» Майклсон

Беда не приходит одна, она приходит ротами. Полками.

– Не самое привлекательное сообщество, не правда ли?

– Ты ведь понимаешь, что они могут слышать тебя?

– Ты ведь понимаешь, что мне плевать?

— Он не мой отец, да?

— Слушай меня. Это не меняет ничего ни для кого из нас. Мы всегда будем рядом с тобой.

— Пусть прошлое останется в прошлом. Поверь мне, обида не в моде.

— А знаешь, что всегда в моде? Возмездие.

— Что было, то прошло. Поверь мне, обиды забудутся.

— Знаешь, что никогда не забудется? Месть!

Нам не чужды разногласия на поле боя, но мы также имеем очень давнюю историю — делать все возможное, чтобы выиграть войну.

Ну... Сумасшедший он или нет — такая любовь никогда не умирает.

— Мило. Мы торчим здесь, пока маменькин сынок осуществляет жертвоприношение. Ты жалок, Финн!

— Помолчи, Коул. У него есть мужество, какое тебе и не снилось.

— Что бы ты о нас ни думала, убийство собственных детей это жестоко.

— Я лишь сожалею, что не позволила вам умереть тысячу лет назад.

— Хватит. Мне наскучила эта болтовня. Заканчивай, мам. Или я верну тебя в ад.

— Тысячу лет мне приходилось наблюдать за вами. Чувствовать боль каждой жертвы. Страдать, пока вы проливали кровь. Даже ты, Элайджа, с твоими претензиями на благородство ничуть не лучше. Все вы — сущее проклятие, растянувшееся на многие столетия. Если вы пришли молить о пощаде — простите. Но вы пришли зря.

— Верни мне моего брата. И никогда больше меня не увидишь.

— У меня связаны руки... Видишь ли, я обещал Стефану, что не дам тебе умереть, но сколько поблажек я должен тебе давать? К тому же ты точно желаешь смерти, раз пришел сюда, так что...

— Ну, что сказать? Я экстремал.