Марк

Мне вообще не нравится идея осуждения. Я предпочитаю быть зеркалом — просто отражать происходящее в себе, обдумывать и преодолевать, но мне не хочется ничего вершить. Не такой уж я умный и безупречный, чтобы считать себя лучше других.

— Послушай.

— Мне нужно время.

— Нет, если я дам тебе время — я вернусь к работе, стану зав. отделением, закончу тем, что всю жизнь буду заботиться о детях других, а ты переживёшь кризис, напишешь бестселлер, найдёшь себе любимого человека и заведёшь с ним семью, которую должна была завести со мной, и нет, я не могу дать тебе время...

Если хочешь убить — убей. Если хочешь простить — прости.

— Противный он.

— Мне он, может, еще противнее, да ничего не поделать, начальство.

— Почему ты так лебезишь перед ним?

— Милая Вероника, так же нельзя. Ты все время какая-то нервная, придирчивая. Скажи мне, что для тебя сделать?

— Чтобы тебя никогда не было на свете.

Если хочешь убить — убей. Если хочешь простить — прости.

— Противный он.

— Мне он, может, еще противнее, да ничего не поделать, начальство.

— Почему ты так лебезишь перед ним?

— Милая Вероника, так же нельзя. Ты все время какая-то нервная, придирчивая. Скажи мне, что для тебя сделать?

— Чтобы тебя никогда не было на свете.

«Можно сколько угодно говорить о любви к ближнему, но пока ты не будешь готов постирать нижнее белье своей соседки по палате, у которой парализованы две руки, как это делает каждый день одна пожилая женщина, поменять подгузник и вымыть промежность чужому человеку, не за деньги, а из сострадания к несчастному, любовь к ближнему и к Богу останутся лишь пустыми словами. Можно расшибить лоб и стереть колени в кровь во время ежедневных молитв, но пока ты не сделаешь какой-нибудь поступок, подтверждающий твою любовь к ближнему, все молитвы твои ничего не стоят», – думал Марк, наблюдая за работой на первый взгляд суровых, но на самом деле очень добрых санитарок, которые каждый день умывали, кормили, меняли подгузники одиноким беспомощным старикам и старухам. «Конечно, это их работа, они получают за это деньги. Но это небольшие деньги за такую работу. Тут без сострадания никак».

— Никогда в этой стране ничего по-человечески не будет. Страна вечно зеленых помидоров.

– А откуда вы знаете, что она победит? 

– Я в нее верю, Артем!

— Я думал, все ненавидят меня, как Сара и Лорен друг друга.

— Иногда я готова убить Сару. Но убить ЗА нее — всегда.