Король

— Не знаю почему, понравилась Ваша усадьба. Так что разрешите погостить у Вас несколько дней. Должен предупредить — гости мы беспокойные. Я — страшный человек.

— Да?

— Да. Тиран-деспот, коварен, капризен, злопамятен. Кто-нибудь, поди сюда, ну ты, ну поди сюда, я говорю. Ну! Поздоровайся с ними.

— Здравствуйте.

— Видите, что делаю? О! И самое обидное, не я в этом виноват. Правда?

— Правда.

— Ну иди, все, свободен. Не виноват! Предки виноваты! Прадеды-прабабки, внучатые дяди-тети разные, праотцы, ну, и праматери, угу.

В жизни вели себя как свиньи последние, а сейчас я расхлебывай их прошлое.

Ну паразиты, вот, одно слово, извините за тонкость такую грубость выражения, резкость, сейчас сказать, паразиты, вот и все.

А сам я по натуре добряк, умница, люблю стихи, прозу, музыку, живопись, рыбную ловлю люблю. Кошек, да, я кошек люблю.

Но иногда такое выкинешь, что просто на душе становится... Вот что делает.

— Весельчак!

Зачем я его слушал! Разбудил во мне тетю, которую каждый мог убедить в чем угодно.

Бедняжка 18 раз была замужем, не считая легких увлечений.

Когда-нибудь спросят: «А что вы, собственно, можете предъявить»? И никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, душу большой, и сердце — справедливым.

Хоть до сих пор волненьям нет конца,

Пора подумать об успокоенье

И подготовке будущей войны,

На этот раз далеко на чужбине.

Не будут поножовщина и кровь

Разъединять людей одной породы.

Отныне близкие и земляки

Окажутся в одном ряду друг с другом.

Когда-нибудь спросят: «А что вы, собственно, можете предъявить»? И никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, душу большой, и сердце — справедливым.

Хоть до сих пор волненьям нет конца,

Пора подумать об успокоенье

И подготовке будущей войны,

На этот раз далеко на чужбине.

Не будут поножовщина и кровь

Разъединять людей одной породы.

Отныне близкие и земляки

Окажутся в одном ряду друг с другом.

— Я жду с минуты на минуту гонца. Взгляни на дорогу, кого ты там видишь?

— Никого.

— Мне бы такое зрение — увидеть никого, да еще на таком расстоянии.

Плаху, палача и рюмку водки. Водку — мне, остальное — ему.

Необыкновенная! Совсем не похожа на королевскую дочь. Бывало, придешь в детскую, стыдно сказать, сам себе становишься симпатичен.

Чувствую смутно, случилось что-то неладное, а взглянуть в лицо действительности — нечем.