Кармен

Все люди должны только себе: должны быть счастливыми, но почему-то не могут...

Иногда мне кажется, что джинсы потерялись нарочно. Что это их последний подарок нам. Они снова нас подружили, научили прощать и любить, понимать, что волшебство нашей жизни в том, чтобы всем делиться. В последний день лета, глядя как море сливается с небом, я вдруг поняла, что вижу очень знакомый цвет. Немного блеклый голубой цвет поношенных джинсов.

У любви как у пташки крылья, ее никак нельзя поймать.

Я буду с тобою до смерти, да, но жить с тобой я не буду.

Ты как карлик, который считает, что он высокий, когда ему удалось далеко плюнуть.

— Как поживает ваша возлюбленная, Роберт?

— Не знаю. Последнее время я ничего о ней не слышал.

— Вы хоть изредка переписываетесь?

— У нас обоих трясется правая рука, а печатать на машинке ни она, ни я не умеем.

Ты требуешь от меня невозможного. Я тебя больше не люблю; а ты меня еще любишь и поэтому хочешь убить меня. Я бы могла опять солгать тебе; но мне лень это делать. Между нами все кончено... Еще любить тебя — я не могу. Жить с тобой — я не хочу.