Кан-Кендарат

Ты совершаешь поступок и думаешь, что всё останется как прежде? Ты ошибаешься.

— Ты можешь представить, чтобы самый проклинаемый живодёр и насильник открывал глаза поутру и с удовлетворением думал: о-о-о, какой я злодей, какая гнилая и чёрная у меня душа!

Волкодав честно попытался представить. Не получилось.

— И не получится, — кивнула степная жрица. — Все рождаются чистыми и добрыми, все зовут мамку и просят не крови, а молока... И после, даже когда творят жуткие злодеяния, каждый сам для себя — правильный и хороший. Мы придумываем настолько изощрённые оправдания, что только диву даёшься, и всё ради того, чтобы ладить с собственной совестью. Если это перестаёт получаться, человек лезет в петлю.

Если ты меньше ростом — это твое преимущество. Если ты выше — это опять преимущество. Надо только уметь им воспользоваться.

Кто хочет что-то сделать, тот делает. А кто не хочет, придумывает отговорки.

— Они совершили зло.

— И ты, — кивнула жрица, — поступил с ними так, как тебе было проще всего. Ты не стал возиться. Ты их просто убил.

Присутствуй во всём, что ты делаешь, каким бы незначительным это дело тебе ни казалось.

— Так ты, значит, взялся решать, кто достоин жить, а кто недостоин? — спросила Мать Кендарат.

— Я не знаю, — глядя в землю, проговорил Волкодав. — Я знаю только, что они совершили зло. Теперь больше не совершат.

— Но и добра тоже!

На самом деле мы алчем не добра или зла, а силы. В ком-то эта жажда сильней, в ком-то глуше, но никто не лишён её вовсе. Есть сила воина, сила красавицы, лицедея, жреца, государя, мастерового, певца... Причём каждый человек глубоко в душе знает, что никакой силы не будет без трудов, лишений и боли. Только кто-то не боится сам поднимать муки и тяготы, а другой не боится доставлять их другим. Вот и вся разница.