Хлоя

Людям не свойственно меняться – это первое, обо что я обожглась. Куда сильнее эмоциональная боль, эти переживания, когда ты веришь в лучшее в человеке, а он не оправдывает твоих надежд. Когда человек становится для тебя целым миром, ты живешь им, а единственным важным для тебя становится его благополучие. Ты бросаешь все силы на то, чтобы сделать этого человека лучше, помочь ему, спасти его из этой бездны, а он не оправдывает твоих надежд.

Я становлюсь злобной, это хороший признак. Еще несколько недель — и я подурнею.

Зачем ворошить прошлое и устраивать это дурацкое продолжение, нет смысла оглядываться назад, надо двигаться вперед, как акула или дротик с транквилизатором...

И всё сломать, разворотить — из чистого эгоизма? Конечно нет, хотя...

Выйти в открытое море, расправить крылья и предаваться любви на других широтах.

Тебе кажется, что ты бросил якорь, — но это ловушка. Ты принимаешь решения, берёшь на себя обязательства, получаешь кредиты, ну и рискуешь, конечно. Покупаешь дома, селишь малышей в розовые детские, и каждую ночь спишь в объятиях супруга. И радуешься... Как это у нас говорилось? Радуешься согласию. Да, именно так мы и говорили, когда были счастливы. И даже когда уже не были...

От прошлого нужно уходить — оно должно взрываться позади тебя в замедленной съемке, как в фильмах Джона Ву...

Либо я полная тупица, либо слишком доверчива. Впрочем, это одно и то же…

Ах, отсавь ты эти удобства! Если постоянно думать о них, жизнь теряет всякую цену. Из-за них зима превращается в пытку, весна — в болезнь, лето — в обузу, и только осень приносит облегчение.

Во-первых, что это такое — жить? Что означает это слово?

Мои дети… но что я могу им дать? Маму в депрессии? Перевернутый мир?

Я готова вставать по утрам, одеваться, завтракать, одевать и кормить дочерей, держаться до вечера, укладывать их и целовать на ночь. На это я способна. На это все способны. Но не более того.

Будьте ко мне милосердны.

Не более того.