Эллис Бойд «Рэд» Реддинг

... испытывал нечто вроде восхищения родом человеческим – чувство, посещающее меня очень редко и вполне понятное, когда вы смотрите на что-то прекрасное, действительно приковывающее взгляд, сделанное человеческими руками. Мне кажется, это и отличает нас от животных…

Если у него всё было в порядке, то кое-какую информацию о себе он выдавал в час по чайной ложке. Но если с ним что-то не так, вам этого никогда не удалось бы узнать. Если Энди когда-то и пережил «тёмную ночь души», как выразился какой-то писатель, он никогда никому этого не расскажет.

Надежда — опасная штука. Надежда может свести человека с ума.

Я надеюсь, что перееду границу и пожму руку своему другу. Я надеюсь, что Тихий океан такой синий, какой он был в моих снах.

Про Энди уже сплетничали достаточно многие, но я не люблю прислушиваться к досужим россказням, пока сам не составлю мнение о человеке.

Вы можете припомнить старый вопрос, который обычно задают, чтобы проверить, являетесь ли вы оптимистом или пессимистом. Для Байона Хедли ответ всегда будет одинаков: стакан полупустой. Во веки веков аминь. Если вы предложите ему стаканчик превосходного апельсинового сока, он скажет, что мечтал об уксусе. Если вы похвалите верность его жены, он ответит, что неудивительно: на эту уродину никто и не польстится.

— Переживай, если хочешь, но ты не нажимал на курок.

— Не нажимал. Кто-то другой нажал. И я оказался здесь. Невезуха, наверное. Она всегда рядом и кого-то цепляет. Выпал мой черёд. Всё... я оказался на пути торнадо. Не думал, что буря продлится так долго.

В тысяча девятьсот шестьдесят шестом году Энди Дюфрейн сбежал из тюрьмы Шоушенк. От него остались только грязные тюремные тряпки, кусок мыла и старое кайло, стертое почти до основания. Помню, я подумал, что такой штукой можно прорыть туннель лет за шестьсот. У Энди на это ушло меньше двадцати лет.

Кажется, я уже говорил, что в тюрьме каждый считает себя невиновным. И все находящиеся здесь — жертвы обстоятельств, чертовского невезения, некомпетентных следователей, бессердечных прокуроров, дубоголовых полицейских и так далее, и тому подобное. Мне кажется, большинство здешних обитателей — люди третьего сорта, и самое большое их «чертовское невезение» заключается в том, что их мама вовремя не сделала аборт.

Всё, что нужно — это терпение, время и давление.