— Да, — слабым голосом ответила я, — мне всё равно.
— Тебя не волнует, что я монстр? Что я не человек?
— Не волнует.
— Да, — слабым голосом ответила я, — мне всё равно.
— Тебя не волнует, что я монстр? Что я не человек?
— Не волнует.
— Хочешь сказать, что у меня мозги набекрень?
— Я слышу голоса, а ты беспокоишься о своём душевном здравии!..
— Давай сразу уточним, морской котик — это я?
— Да, такая беззащитная… — Эдвард нежно поцеловал мои волосы, —…прелестная, наивная, безрассудная. Ну чем не морской котик?
(— Готова?
— Конечно, нет, но давай пойдём.
— Храбрый морской котик.)
Как же глупы люди, если позволяют какому-то крошечному различию между ними разрушить их счастье.
У меня плохая привычка тебя недооценивать. Когда появлялась препятствие мне казалось, что ты не справишься, но ты справлялась. Благодаря тебе у нас есть за что сражаться — наша семья.
Я гостеприимно раскрыл свои объятья, и, казалось, Белле тоже понравилось моё предложение, но я недооценил женское коварство.
— Дай мне минутку, — потребовала Белла.
— Конечно...
— Когда я с тобой, всегда слишком много говорю — это одна из проблем.
— Неважная проблема, по сравнению с остальными.
— Не беспокойся, — успокоила она меня. — Я ничего не поняла.
Мальчишники устраивают для тех, кому горько видеть, как проходят последние холостяцкие дни.
Любовь, которую я испытывал к Белле, пришла невинным образом, и с каждым днем ситуация становилась все более сложной. Я очень хотел быть способным прикасаться к ней. Чувствовала ли она тоже самое?