Дарт Сидиус

— Я слышал, есть новый ученик у Вас Император, или называть Вас — Дарт Сидиус?

— Магистр Йода, Вы уцелели.

— Удивлены?

— Самомнение ослепило Вас Магистр Йода. Сейчас Вы сможете испытать на себе всю убийственную мощь тёмной стороны.

— Изящное оружие, — молвил Сидиус. — Скажи мне, мой юный ученик, о чем ты думал, когда создавал его? Почему двойной клинок, а не одинарный, как у джедаев?

— Одинарный клинок имеет ограниченные возможности, учитель, как в атаке, так и в обороне. Мне показалось более удобным наносить удары с обеих сторон.

Ситх одобрительно хмыкнул:

— И ты должен помнить об этом, когда полетишь на Дорваллу, Дарт Мол. Но помни: содеянное в тайне имеет великую силу. Когда мастер создает свой клинок, он открывает свое внутреннее «я». Будь начеку. Еще слишком рано открывать наше присутствие.

— Твои мысли выдают тебя, мой юный ученик, — заметил он. — Ты недоумеваешь, почему я трачу время на неймодианцев.

Дарт Мол поднял голову, и свет отпрянул от его лица. В то время как его учитель воплощал весь мистицизм ситхов, Мол представлял собой все то, чего следовало опасаться.

— Я не могу скрыть от вас своих мыслей, господин. Неймодианцы скупы и безвольны. Я нахожу их недостойными внимания.

— Ты забыл упомянуть, что они двуличны и плаксивы.

— В большей степени, учитель.

Сидиус едва заметно усмехнулся:

— Довольно отталкивающие черты, согласен. Но они нужны нам для достижения наших целей. — Он приблизился к Молу. — А для этого мы должны уметь вести дела с любыми, даже самыми презренными существами.

— Именем галактического Сената республики... Вы арестованы, канцлер.

— Вы угрожаете мне, магистр Винду?

— Вашу участь решит Сенат.

— Это я ваш Сенат!

— Ещё нет.

— Значит, это измена.

— Сила с нами, Владыка Сидиус.

— Рад видеть, Владыка Тиранус. Вы добились успеха.

— Отличная новость, Владыка. Война началась.

Спи спокойно в своей могиле, Плэгас. Скоро, очень скоро меня провозгласят императором. Ситы осуществят свою долгожданную месть, а я встану у руля Галактики.

Характер каждого из нас формируют наши детские желания, наша жажда любви и внимания, наша боязнь смерти.