— ... и пахла белая берёза берёзой, солнцем и травой, — настроенный мной фильтр автоматически заменил матерные слова на строки какого-то стихотворения, но уж поверьте, ругался я совсем не в рифму.
Бес
Шворц ухватился за конец палки, торчавшей из сена, и одним мощным рывком вытащил длинную оглоблю.
— Ви имеете в виду какую-то потенциальную ценность этой штуки, или просто питаете нездоровий интерес к длинным твердым предметам? — на всякий случай отодвинулся гном.
— Это же флагшток! Его можно воткнуть снаружи и повесить флаг с символом нашего клана!
— Хм... Гхм... Кстати, господин главный мертвяк... Наш клан называется «Руинум»?
— Верно...
— Если не ошибаюсь, это ведь не просто красивое слово?
— Оно означает «руки из нужного места», — мы ведь ремесленный клан.
Табар глубоко вдохнул. Выдохнул. И задал действительно очень важный вопрос:
— Тогда скажите мне, как именно должен виглядеть символ клана с таким красивым и глубокомысленным названием, и можно ли его будет показывать детям?...
— Мне скучно, Бес!
— Что делать, Фауст?
Таков вам положён предел,
Его ж никто не преступает.
Вся тварь разумная скучает:
Иной от лени, тот от дел;
Кто верит, кто утратил веру;
Тот насладиться не успел,
Тот насладился через меру,
И всяк зевает да живет —
И всех вас гроб, зевая, ждет.
Зевай и ты.
— А мы не заблудимся?
— За кого ви меня принимаете? Ну конечно же, мы не заблудимся! Потому что мы уже давно это сделали...
Это моя жизненная позиция. Везде, а тем более здесь, необходимо оставаться человеком, а не скотом, у которого только одна цель — жажда наживы.
— Я неоднократно убеждался, что быть человеком — весьма опасная и зачастую прискорбная участь...