Любой ковер, пусть за много тысяч долларов, не ласкает так ногу человека, как упругая густая трава лужайки.
Арчи Гудвин
— Я не против, пойдёмте куда-нибудь. Я хочу с Вами поговорить. Вы мужчина, которому я могу довериться.
— Я бы растаял от Вашего голоса часов за пять. Он способен разморозить даже холодильник, но у нас нет времени.
... а мы к этому делу приложили столько же сил, сколько прилагают к делу народного образования каменные львы перед публичной библиотекой.
– Мне что-то попало в глаз.
– Плохо дело. В левый или в правый?
– Сейчас соображу. «Господи,– подумал я, где она была все годы, чтобы отозваться на такой банальный трюк?» Я наклонился, чтобы всмотреться в ее глаза, которые были в десяти дюймах от меня, а она всмотрелась в мои.
– Я вижу,– сказала она.
– Да? Что же это?
– Я. В обоих глазах. И вытащить меня нельзя.
Он был настроен очень даже дружелюбно — как человек, у которого кончился бензин в безлюдном месте, и вдруг мимо проезжает автомобиль.
— Боже! Как бы мне хотелось, чтобы Вы меня обняли и сказали: «Всё хорошо, дорогая, я обо всём позабочусь. Не бойся!»
[Арчи обнимает Элен]
— Всё хорошо, дорогая, я обо всём позабочусь. Не бойся! Что теперь?
— Почему у меня нет мужчины? У меня мог быть десяток, но я хотела всего добиться сама. Теперь у меня есть ''Ягуар'', а мужчины нет... Как поджечь машину?
— Поливаете бензином, кидаете спичку и тут же отбегаете. Главное — придумать, что наврать страховой компании, а то могут посадить.
Вообще-то он просил вам передать, что вы простофиля, но, поскольку я думаю, что было бы тактичнее не упоминать об этом, я молчу.
Я часто говорю людям, что прежде, чем открывать рот, нужно удостовериться, стоит ли это делать.