Анна

Он — прекрасный человек, а прекрасный человек не автобус — другой не придет через десять минут.

— Ты насчёт его ветрености?

— Анька, это называется не «ветреность», это называется «блядство»!

Я была истеричной и нервной. Постепенно успокаивалась, шли годы, я научилась понимать себя, но истинное счастье нашла как-то незаметно. Так бывает — ищешь всю жизнь, а когда находишь, то не сразу это замечаешь.

Понимаешь, Финн, люди могу любить снаружи и целовать тоже снаружи, а мистер Бог умеет любить тебя внутри и целовать внутри, так что это совсем другое. Мистер Бог не такой, как мы; мы немножко похожи на мистера Бога, но не слишком сильно.

А вот в другой стороне мы каждый день видели людей, которые что-то делали на берегу и в море. Мне любопытно стало.

– Давай пойдем, посмотрим, – говорю я как-то Лопоухому.

– Не надо! – заныл он по привычке. – Там люди! – Но я его уговорила, и мы пошли.

Когда все пойдут против тебя, тебе надо будет только обернуться – и я буду позади… Вместе с тобой. Когда наступит время, мы уничтожим всех, кто станет у нас на пути. – Ее глаза, полные непроглядной черноты, жадно смотрели на парня. – Как только придет время…

Меня считают странной, подозрительной и ненормальной. Я же горжусь своими странностями и не пытаюсь соответствовать стандартам.

Той ночью ты понял, что конец нашей биологической жизни не означает конец всему. Что наша душа обретает новое существование в новой жизни. Ты говорил, что в конце ничего нет. А, оказывается, напротив. Смерть имеет смысл, приходит не зря.

Если бы вы только знали, как мужчины бывают вульгарны, отвратительны и скучны, пытаясь ухаживать за женщиной, когда ей этого не хочется!

– Еще один хамский пассаж, и я полностью потеряю к вам интерес, Петр.

– Значит, вы его все-таки ко мне испытываете. Это утешает.

– Не цепляйтесь к словам.

– А почему я не могу цепляться к словам, которые мне нравятся?