Да какого же хера все в этом королевстве пытаются прикончить мою жену?
Змей и голубка
Они отличались друг от друга как ночь и день, как зима и лето, но все же… все же было нечто похожее в их лицах. В подбородках. Некая решительность. Уверенность в том, что они смогут прогнуть весь мир под себя.
Твоим рождением я нанесла удар по Церкви. Твоей смертью я нанесу удар по короне. И оба этих столпа вскоре падут.
— Да, она ведьма.
— Каким образом?
— Каким образом она ведьма? — Я знала, что дразнить Архиепископа не стоит, но просто не могла удержаться. — Ну, полагаю, когда ведьма и мужчина сильно-сильно любят друг друга...
– Тебя никто поджаривать не станет, – проворчала я, когда мы двинулись дальше. – Ты не ведьма.
– Это верно, – согласился он, задумчиво кивая. – Хотя мне подобный дар очень пригодился бы. Я всегда считал несправедливым, что все веселье досталось женщинам.
Я любила его. Очень сильно любила. И эта любовь хранилась не только в сердце и разуме. Такую любовь нельзя познать однажды и просто позабыть после. Нельзя коснуться ее и не ощутить прикосновения в ответ. Нет… эта любовь иная. Неизменная, нерушимая. Эта любовь исходит из души.
Любовь – не что иное, как болезнь. Отчаянная жажда любви – подлинная хворь. И я вижу по твоим глазам, как она пожирает, ослабляет тебя. Она уже осквернила твой дух.