По-моему, старость — это как заброшенная ветхая хижина, с которой всем одна морока.
Вечером во ржи: 60 лет спустя
Это, наверное, потому, что улыбаться мне здесь некому и улыбка на моей физиономии — как на корове седло.
Что в этой жизни есть бесспорного? Могу дать только один ответ. Люди умирают — вот что.
Не один год Питер Мерфи лежит рядом с Мэри, а я — ноль внимания. Сейчас даже приревновал. Глупости, конечно.