Ariadna По-моему, это любовь. Monstradamus У них имена обязывают. Представь себе, что тебя зовут Ромео. Что тебе остается делать? Organizm(–: Брать пачку презервативов и идти искать свою Джульетту. Nutscracker Или брать помповое ружье и идти искать своего Шекспира.
Шлем ужаса: Креатифф о Тесее и Минотавре
Cлайд с цитатой[Nutscracker] А, вернулась. Я подозреваю, что твой спаситель по совместительству еще и создатель?
[UGLI 666] Правильно.
[Nutscracker] Знаешь, кого он мне напоминает? Злобного колдунишку, которому захотелось помучить котенка. Он забирается в подвал потемнее, лепит котенка из глины, оживляет, а потом – трах! – головой об угол. И так каждый выходной, штук по сто. А чтобы из подвала не доносилось мяуканье, колдунишка научил котят стоически мыслить – прах семь и возвращаюсь в прах. И заставил себе молиться те несколько секунд, на которые они возникают.
[Sliff_zoSSchitan] Давно. Уж я то ***аццо смогу всегда, гыыы! Лаберинт сакс! КГ/АМ!
[Monstradamus] Что такое КГ/АМ?
[Sliff_zoSSchitan] Креатифф Гавно/Афтар Минатавр.
[Monstradamus] Про Минотавра я и без тебя понял. А вот про КГ подумал, что это «контент гностичненький».
[Sliff_zoSSchitan] АС/НП!
[Monstradamus] А это что?
[Sliff_zoSSchitan] Аццкий сотона не песди.
[Monstradamus] Может быть, в этом все дело. Не думать, где выход, а понять, что жизнь – это распутье, на котором ты стоишь прямо сейчас. Тогда и лабиринт исчезнет – ведь целиком он существует только у нас в уме, а в реальности есть только простой выбор – куда дальше.
Господа, анекдот. Представляете, просыпается Слив с бодуна. Про вчерашнее ничего не помнит. Рядом лужа крови. Вокруг лабиринт. А Минотавра нигде нет. Слив поднимает глаза к потолку и в ужасе шепчет: «Убил... Убил и съел...»
Победить Минотавра (в себе-пр.) можно только одним способом – перестать считать себя жертвой. Тогда он просто исчезнет. У каждого свой Минотавр. Но не он, а мы его обычно ищем.
Я звонил и звонил. Линия была занята, и я в конце концов догадался, что она не освободится никогда. Но каждый раз, когда я набирал номер, я несколько секунд верил, что вот-вот услышу твой голос. Лозольда. Legalita. И эта надежда, это слепое замирание души, словно на лыжном разгоне перед прыжком с трамплина в туман, все то, что я успевал перечувствовать, пока циферблат возвращался на место, с тихим стрекотом накручивая последнюю цифру твоего фальшивого номера, опрокинутую бесконечность, — ведь это и было счастье. Восьмерка, два нежных устьица друг под другом, и невнятная линия кустов в пыльном окне…