Чувство долга – замечательная вещь. Не знаю, что бы я стал делать после гибели Тома, если бы не чувство долга. Ты мог бы заниматься живописью, сказал он себе. Или делать что-нибудь полезное. Да, может быть, подумал он. Но повиноваться чувству долга проще.
Острова в океане
Счастье — самая замечательная вещь на свете, и для тех, кто умеет быть счастливым, оно может быть таким же глубоким, как печаль.
Я действительно чувствую себя лучше, подумал Томас Хадсон. То-то и странно. Всегда тебе становится лучше, всё в конце концов преодолеваешь. Только одного нельзя преодолеть, это – смерти.
— Ты была когда-нибудь мёртвая? – спросил он Лил.
— Конечно, нет.
— Я тоже.
Я терпеть не могу две вещи. Мужчин, когда они плачут. Я знаю, плакать им иногда приходится. Но я этого не люблю. И ещё не терплю, когда они ругают своих жён. А почти все этим занимаются.
Человек уезжает, и это может оказаться непоправимым. Хлопает дверью, и это тоже бывает непоправимо. Любое предательство непоправимо. Подлость непоправима. Вероломство непоправимо. Нет, это всё пустой разговор. По-настоящему непоправима только смерть.
— Но вы всегда блистали латынью. Я знаю это от ваших школьных товарищей.
— Моя латынь совсем никуда. Так же как и мой греческий, и мой английский, и моя голова, и моё сердце. Я сейчас могу говорить только на охлаждённом дайкири.