Ночной дозор

Самое страшное в войне — понять врага. Понять — значит простить.

Каково это — быть отверженным? Быть наказанным не за преступление, а за потенциальную возможность его совершить?

Хотелось что-то делать. Так сильно, будто я был джинном, выпущенным из бутылки после тысячелетнего заточения. Всё что угодно: возводить дворцы, разрушать города, программировать на Бейсике или вышивать крестиком.

Убивать нарисованную нечисть интересно, пока не встретил её воочию.

Голос жены был уверенный. Голос был обвиняющий. Голос был страдающий.

Чудесный букет ощущений: холод на зубах и жар в животе.

У каждого своя судьба. У кого-то — править чужие жизни или ломать империи. У кого-то — просто жить.

Я ведь просто воюю за свою любовь. В первую очередь. А уж потом — за вас, которым готовят новое неслыханное счастье.

Только, может быть, и это тоже правда?

И, сражаясь за свою любовь, каждый раз сражаешься за весь мир?

За весь мир — а не с целым миром.