Искупление

Добро — это накормить голодного. Это — каждый день помогать одинокому человеку, живущего по соседству. Это — дать денег на лечение больного ребенка. Конкретного ребёнка, которому именно ты заглянешь в глаза. А не переводить деньги на «благотворительность». Всё равно разворуют.

Не зря говорят, чужая душа — потемки, а женская — и вовсе полный мрак.

Каждый верит, что старый год и вправду унесет все плохое и ненужное, а новый – обязательно подарит счастье. Люди верят в это, сколько бы боли и разочарований им не пришлось пережить. Они верят в то, что наступивший год обязательно станет счастливым.

Возмездие, месть доступны всем, искупление же только правым, на чьей стороне истина.

Дети ненавидят щедро и причудливо. Их ненависть немногого стоит. А вот стать объектом ненависти взрослого – всё равно что принять посвящение в серьёзную новую жизнь.

Но, взглянув на себя в зеркало над лестницей, она увидела женщину, направляющуюся на похороны, печальную, более того – суровую. Этот черный панцирь делал ее похожей на какое-то насекомое, живущее в спичечном коробке. На жука-рогача. Она словно прозрела свое будущее, когда станет восьмидесятипятилетней тощей вдовой, и, безо всяких колебаний быстро повернувшись, поспешила обратно в комнату.

Сесилия не слишком огорчилась, что ей пришлось переодеваться. Ни на минуту не забывая о том, что предстоит ей сегодня вечером, понимала: чувствовать себя она должна уверенно. Черное платье упало на пол, она переступила через него, оставшись в черных туфлях и нижнем белье, и стала обозревать все, что висело в гардеробе, не забывая об утекающих минутах. Появляться в суровом обличье она никак не желала. Она хотела чувствовать себя свободно и в то же время выглядеть сдержанной. А более всего ей хотелось выглядеть так, словно она и минуты не потратила на размышления о том, как одеться.

Бескорыстная любовь не нуждается в словах.

Как же утонченно чувство вины способно разнообразить пытку, кидая мячики подробностей в вечное кольцо, заставляя всю жизнь перебирать одни и те же четки.

Ей надоело бродить по парку, но и вернуться в дом она ещё не готова. Неужели в жизни больше негде существовать – только «в доме» или «вне дома»? Неужели человеку больше негде быть?

Завтра или в любой другой день, кроме сегодняшнего, всё будет уже не так.