Дэвид Копперфильд

... если против него замышляется какая-нибудь каверза или предательство, я верю, что преданная любовь и правда в конце концов восторжествуют. Я верю, что настоящая любовь и преданность в конце концов торжествуют над любым злом и всеми напастями в мире.

Три года. Как долго тянулись они... И как быстро пролетели!..

– Я любил её… И до сих пор люблю память о ней… Но слишком глубоко, чтобы… чтобы я мог её уверить, будто я счастлив. Я был бы счастлив только тогда, когда мне удалось бы забыть ее… но, боюсь, я не смог бы вынести, если бы она узнала, что я её забыл…

Три года. Как долго тянулись они... И как быстро пролетели!..

– Я любил её… И до сих пор люблю память о ней… Но слишком глубоко, чтобы… чтобы я мог её уверить, будто я счастлив. Я был бы счастлив только тогда, когда мне удалось бы забыть ее… но, боюсь, я не смог бы вынести, если бы она узнала, что я её забыл…

— Вы лучше порадовались бы за меня, если у вас добрая душа, — а я думаю, она у вас добрая, — порадовались тому, что я всё это выношу и умею быть весёлой, хотя и знаю, какова я... А я, во всяком случае, радуюсь, что мне удаётся идти своей дорожкой в жизни и никому за это не быть обязанной, и что на всё то, чем в меня швыряют по глупости или из тщеславия, я отвечаю только невинным обманом. Я не горюю о том, чего у меня нет в жизни, — ну что ж, так для меня лучше, а повредить это никому не может. И если для вас великанов, я только игрушка, то хотя бы обращайтесь со мной деликатно!

Чего только на свете не скажет и не сделает женщина, особенно если речь идёт о красоте другой женщины!

Послушайтесь совета... Только тогда, мой друг, когда у вас есть веские основания, связывайте физические недостатки с моральными.

— Ох! Значит я говорю не просто? Но будьте ко мне снисходительны. Я ведь задаю вопросы только для того, чтобы узнать то, чего не знаю! А мы никогда не знаем самих себя.

Любовь, зрелая любовь, полная благоговения и преданности, не легко выражается словами; её голос робок.