Дальше живите сами

Мой скромный опыт подсказывает, что женщина редко уходит из-за того, что ей плохо в постели. Но в постели становится плохо, когда разладилось что-то другое.

Нет, все-таки не только чужая душа — потемки, но и своя тоже.

За шестьдесят секунд нашего знакомства мне удалось рассмешить эту девушку уже дважды — а я, начитавшись «Плейбоя», твердо знал, что красавицы хотят как раз таких мужчин, которые умеют их рассмешить. Ну, разумеется, эти мужчины должны смешить их после того, как обеспечат своим красавицам многократный оргазм твердым и ненасытным членом длиной не меньше двадцати двух сантиметров, причем на борту частного самолета.

Я существую в разных измерениях и понятия не имею, где моё настоящее место.

... про наших ближних мы знаем только одно: что мы ничегошеньки о них не знаем.

Прощение — это не документ с подписью и штампом.

Наше прошлое — это хвост кометы, а мы стремимся в будущее, и впереди — вся вселенная.

У Джен аллергия на словосочетания типа «прости меня» или «извини, пожалуйста». Язык у неё отсохнет такое произнести. Она довольствуется небрежными «ясно», «понятно», «слышу тебя» или, того лучше: «Ладно, оставим этот разговор». Последнюю фразочку я особенно люблю.

Люди это обожают — взять и взвалить вину на кого-то или на что-то, а самим остаться чистенькими, как обжоры, которые подают в суд на «Макдоналдс» за то, что стали по вине ресторана жирными свиньями. Правда всегда сложнее, правда никогда не лежит на поверхности. В сущности, она заключается в том, что твоему браку либо суждено выстоять, пережив любые испытания, либо нет.

— Ты веришь в Бога?

— В общем, нет. Не верю.

— Тогда зачем мы ходим в синагогу?

— А вдруг я ошибаюсь?