Да здравствует фикус!

Самая страшная пощечина – та, на которую у тебя нет возможности ответить.

Что-то ужасное есть в оживленном вечернем Лондоне: черствость, безличность, отчужденность. Семь миллионов человек тесно снуют, замечая друг друга с обоюдным вниманием рыб в аквариуме.

Все из-за денег, все! Напишешь хоть стишок, когда колотит из-за пустого кошелька? Мысль, вдохновение, энергия, стиль, обаяние – все требует оплаты наличными.

некий шарм, присущий только богачам. Деньги и обаяние – спаяно, не разорвать!

суть всей современной коммерции – надувательство.

Деньги, опять они. Все человеческие отношения их требуют. Нет денег, и друзья не помнят, и подружки не любят, то есть вроде бы любят, помнят, но не слишком. Да и за что? Прав, прав апостол Павел, ошибочка только насчет любви: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а денег не имею, то я – медь звенящая…». Пустая жестянка, барахло, что говорить-то даже на этих самых языках не может.

Чего жалеть заматеревших нищих бродяг? Срединно-средняя мелюзга в черных отглаженных костюмчиках – вот кто нуждается в сочувствии.

... безденежье не спасает от денег, а как раз полностью им подчиняет, что без презренного, обожаемого средним классом «достатка» ты просто раб.

Каждый начитанный подросток в шестнадцать лет социалист. В этом возрасте крючок под комком приманки не заметить.

Личность человека – его доход. Чем голодранец может привлечь девушку? Одеться прилично не может, пригласить в театр или ресторан не может, свозить куда-нибудь на уик-энд не может – ни порадовать не может, ни развлечь. И это враки, что, мол, дело не в деньгах. В них! Нет их, так даже встретиться-то негде. Мы с Розмари видимся лишь на улице либо в картинных галереях. Она живет в своем поганом женском общежитии, а моя сука квартирохозяйка женщину к тебе не пропустит. Нам с Розмари только ходи туда-сюда по холоду. Как обойдешься без монет?