Уильям Джеральд Голдинг

Детство — это болезнь, болезнь, которая лечит себя, вырастая.

В глубине души я оптимист. На интеллектуальном уровне понимая, что... шансы у человечества взорвать себя — примерно один к одному, на эмоциональном уровне я просто не верю, что оно это сделает.

Я начал понимать, на что способны люди. Всякий, прошедший войну и не понявший, что люди творят зло подобно тому, как пчела производит мёд, — или слеп, или не в своём уме.

Факты жизни приводят меня к убеждению, что человечество поражено болезнью... Это и занимает все мои мысли. Я ищу эту болезнь и нахожу её в самом доступном для меня месте — в себе самом. Я узнаю в этом часть нашей общей человеческой натуры, которую мы должны понять, иначе её невозможно будет держать под контролем. Вот поэтому я и пишу со всей страстностью, на какую только способен...

Искусство, как и опыт, представляет собой непрерывную последовательность, и, если пытаться изъять отдельные элементы из этой последовательности, они, в силу оторванности, теряют свой смысл.

Размышляя о мире, которым правит наука, я становлюсь пессимистом. Тем не менее я оптимист, когда вспоминаю о духовном мире, от которого наука пытается меня отвлечь.