Леонид Куравлёв

По-моему, в любом празднике заключён какой-то обман — ведь завтра будут будни, и мне становится стыдно — я вот веселился, а проблем вроде бы стало больше.

Я замкнутый человек, очень замкнутый. Наверно, ещё с детства выработалась такая боязнь толпы... Став взрослым, никогда не ходил на демонстрации, хотя меня постоянно звали.

Я совершенно не весёлый человек; из меня не брызжет юмор. Наверно, просто нет этого дара... А ещё я по сути — очень одинокий человек, и моё спасение — моя семья: дети и жена, которых я бесконечно люблю.

Афоню очень любят. И меня это удивляет. Ведь подлец, отрицательный герой. Что он хорошего-то привнёс в жизнь?! Обманул хорошую, святую девочку. А потом вдруг понял... Одиночество. И заметался. Мне позвонил Данелия и спросил: «Я заканчиваю монтаж фильма. Как ты думаешь, должна вернуться Катя к нему и подарить себя, дать ему надежду на возрождение?» Я сразу сказал ему: «Не надо. Не надо этого сказочного конца». «Хорошо» — сказал он и сделал наоборот. Стоит ли Афоня такого подарка в конце истории?!

Помните кадр, когда понурая лошадь идёт, идёт? Он был снят случайно, но очень пригодился — а как бы не было с Катей-то как у этой жалкой лошади, у этой натруженной и грустной лошади. Там звучит предупреждение. А мы как бы забываем лошадь вот эту вот, в которую может превратиться Катюша, живя с ним.

Вообще я сыграл трех воров — Жорж Милославский, Шура Балаганов в «Золотом теленке» Швейцера, Копчёный в фильме «Место встречи изменить нельзя». Три вора — и всех их любит зритель, я не понимаю почему.

Это настолько нежно, это настолько воздушно — любовь.

Люди часто говорят, что любят меня. Выше такой награды ничего в жизни актёра быть не может.

Прошлое – это и есть драгоценные, золотые горы мудрости.