Игорь Лазунин

Уже тугие сумерки близки,

Но свет еще за окнами витает.

И я пишу, что снег на досках тает,

Плохим глагольным рифмам вопреки.

С тишиной, как с женой,

Не спеша регулярно живу.

Осмотрюсь, Боже мой.

Неужели я весь наяву?

Поперхнувшись мечтой,

Уповаю на помощь вина.

Жизнь как женщина, что

Не в меня влюблена.

Открытый в тучах коридор

Заляпан звезд известкой.

Луною освещенный двор

Как будто бы из воска.

Цветочных запахов атлас

Окутывает ленью.

И от её наивных ласк

Слегка дрожат колени.

Мы — пара загнанных животных

В лабораторию дождя.

Ни козырька, ни подворотни.

Он в нас вцепился не шутя.

Мы дождь обманем вдохновленно,

Не пряча плечи в целлофан,

Ведь в анатомии влюбленных

Любой не любящий — профан.

Без особого труда,

С нетерпеньем даже,

Я уйду туда, куда

Мне строка укажет.

Вылизывает стрелки циферблат

До блеска, словно пёс пустую миску.

Со всех сторон я злостью стиснут.

Как рыцарь скорлупою лат.

Блестит куском минусовой воды

Луна, согласно зимнему уставу...

Выкручивает мне суставы

Усталость прожитой беды.

Лестницей звуков подняться к словам.

Каждое слово — незыблемый храм.

Точка — всего лишь намеченный пункт,

Чтобы осмыслить проделанный путь.

И вновь закат совсем на нет сошёл,

И нечего прибавить и убавить.

И быть поэтом так же хорошо,

Как прикасаться к женщине губами.

Звезда отталкивает свет,

Как будто он ей даже и не нужен,

Как будто он мешает ей снаружи

И изнутри грызёт скелет.

Всегда ей снится смерти лёд.

Ей от того невыносимо больно.

А я иду счастливый и довольный,

Ведь мне же светит боль её!

Он водку пил без вдохновенья,

Стихи без закуси писал,

В крутые лобики коленей

Не ту Елену целовал.