Не помню, как я жил. Мне кажется порою,
Что были иногда мгновения покоя,
Но так велик твой гнет и так невыносим,
Что мнится, будто жизнь была сплошной тоскою.
Не помню, как я жил. Мне кажется порою,
Что были иногда мгновения покоя,
Но так велик твой гнет и так невыносим,
Что мнится, будто жизнь была сплошной тоскою.
Моей душе вручил все скорби этот мир.
Не потому ли я так одинок и сир?
Страдальцам эликсир находят от страданий,
А для меня само страданье – эликсир.
О сердце, ты всегда в крови, крови, крови,
Томишься вновь и вновь от вечных мук любви.
Опять, опять, опять ты розу увидало
И снова мне твердишь: сорви, сорви, сорви!
Печаль моей любви меня в пустыни гонит,
И жизнь моя, увы, в песках несчастий тонет.
А ты твердишь: терпи! Я плачу, но терплю,
Хоть знаю, что меня терпение хоронит.
Одни боятся мук, другие жаждут мук,
Одним подай бальзам, другим подай недуг,
А мне по сердцу то, что нравится любимой:
Приму и радость встреч, приму и боль разлук.
Не закрывай ушей, создатель, на замок!
Внемли мне! Ты один, я тоже одинок.
Твердят, что не дал бог друзей Баба Тахиру,
А что ему друзья, коль друг Тахира — бог.
Нет, я твоей любви, красавица, не верю,
Покуда не придешь, не постучишься в двери.
Я сеял семена, я взращивал любовь,
А с поля я собрал пока одни потери.
Весь мир лежит в пыли, и вьется в ней тропа —
Печалей и скорбей послушная раба.
В цветах гора Альванд, в ковре из гиацинтов,
Но каждый венчик желт, как и моя судьба.
Не совершай дурных поступков никогда,
Чтоб не пришлось краснеть, сгорая со стыда.
Раскаешься, и все ж молва тебя осудит,
И тесен станет мир от этого суда.
В садах моей души могильные цветы.
Ни поросли надежд, ни завязи мечты.
Безжизненны пески в моем умершем сердце,
В нем даже не растут отчаянья кусты.