Аки Каурисмяки

Существует некий профессиональный уровень. Посмотрите любой фильм Дугласа Сирка и тогда вы поймете, что я имею в виду. Или даже какой-нибудь фильм Фассбиндера.

В глубине души я очень религиозен; моя безнадёжность – в мыслях, что Бог мёртв, Христос – наркоман, а апостол Пётр потерял ключи от рая.

Реализм в отношении содержания я дополняю стилизацией в области декора (все равно отдавая предпочтение внешнему реализму). Самые большие романтические реалисты кинематографа умерли. Я вижу свой долг в том, чтобы пожертвовать некоторыми кинематографическими эффектами ради эффекта доверия: это означает, что, утратив в скорости, мы выиграем в правдивости... Автор согласен подчиниться законам как реальности, так и кинематографа — постольку, поскольку они отвечают его морали.

Реализм в отношении содержания я дополняю стилизацией в области декора (все равно отдавая предпочтение внешнему реализму). Самые большие романтические реалисты кинематографа умерли. Я вижу свой долг в том, чтобы пожертвовать некоторыми кинематографическими эффектами ради эффекта доверия: это означает, что, утратив в скорости, мы выиграем в правдивости... Автор согласен подчиниться законам как реальности, так и кинематографа — постольку, поскольку они отвечают его морали.

Счастье — в раздражении, в безнадежности, у которой нет дна. Меланхолия — мама счастья.

Мои герои никогда не сдаются, разве что перед любовью, — но в такой ситуации любой человек уязвим.

Смысл жизни в том, чтобы выработать собственные моральные принципы, уважающие природу и человека, а затем следовать им.

Государства, которые не могут совладать со своими народами, — рвутся в космос. США, Россия, Китай и Индия думают, что завоюют космосом уважение своих граждан. А граждане, я уверен, думают про этих космонавтов: летите вы на х*й!

Я несвободен. Во-первых, каждый человек — пленник своей культурной традиции. Во-вторых, если бы меня пытали, я бы сразу сдался.