— Ну, будь!
— Я, сука, уже есть!
— Хм. Традиция, которая ценит видимость превыше всего. Весь этот великосветский блеск и ложно понимаемая щедрость...
— Этот твой философский тон, должно быть, от того, что тебе не оплатили новый наряд?
— Такой тон у меня появляется всегда, когда я размышляю. А со мной это случается, представь себе, довольно часто.
— Они хотят, чтобы мы х*рачились на сцене?
— Нет, они хотят, чтобы вы х*рачились под сценой.
Ох, Геральт, оставь ты её в покое, уступи ей. Видишь как она смотрит... как мой Бобик, когда у него был заворот кишок.
— Я к тебе и так, и эдак, это, наверное, видно. А ты все ни в какую.
— Может, ты просто не в моем вкусе?
— Из всех созданий в этой округе самые занимательные — лошади. Ты интересуешься лошадьми?
— Да я их не различаю. И всех зову Плотвами.
— Как живешь?
— Как картофельная моль: сижу тихо, в глаза не бросаюсь, рубаю картоху.