«Червяк. Ничтожество. Кретин» — такими словами называл меня наш «замечательный» сержант-инструктор летом 1941 года.
Ещё недавно вершиной моих страхов была плохая отметка в школе. Теперь же меня ждут японские пули и штыки.
Помню, как я спросил у вербовщика: «А что мне там нужно будет делать»? Клянусь богом, он посмотрел сквозь меня и сказал: «Делать?! Мы морпехи, сынок. Наше дело — смерть».
Потом был поезд и долгая дорога в Сан-Диего. Меня ждал учебный лагерь корпуса.