Апельсин — сладкий, сочный фрукт,
Заперт горькой кожицей.
Но это не выражает моё отношение к трудностям,
Я хочу только горечь,
Это кофе, грейпфрут, лакрица.
Апельсин — сладкий, сочный фрукт,
Заперт горькой кожицей.
Но это не выражает моё отношение к трудностям,
Я хочу только горечь,
Это кофе, грейпфрут, лакрица.
Ты покорил ледяной обрыв, Платформы, церковь, дом священника, Гостинную и фабрику, Детскую и стройплощадку, Гранитные скалы и берег озера, Ты прошёл весь путь. И больше некуда идти, но вверх И скоро я заткнусь, но я хочу чтоб ты это услышал: Я рад что ты пришёл.
Я стою среди рева прибоя,
Цепляюсь за берег пока…
И, что удержал я рукою:
Щепоть золотого песка.
Как мало осталось! Песчинки слетают,
Сквозь пальцы мои в глубину,
И капают слезы… Что пальцы сжимают?
И песчинку поймать не могу!
Сжимаю кулак, что останется в нем?
Я смогу ли спасти хоть одну,
Хотя бы песчинку от ветра и волн?
Все, что мы видим и все, чем мы кажемся
Потом лишь сном во сне окажется…
Гора не кажется более бездушной вещью,
Скорее как форма древнего страха,
В темноте и ветрах хаоса, рожденных
В условиях грохота и бескорыстных небес,
Присутствие пригнулось, громадное и суровое,
Перед чьими ногами сильные воды скорбят.
Смейся, друг, и весь мир засмеется с тобой.
Не пытайся лить слезы – никто не услышит.
Ну а тем, кто в печали, мир отдаст свой покой,
Пусть и сам от невзгод и проблем еле дышит.
Смейся, друг, и весь мир засмеется с тобой.
Не пытайся лить слезы – никто не услышит.
Ну а тем, кто в печали, мир отдаст свой покой,
Пусть и сам от невзгод и проблем еле дышит.
Когда на суд безмолвных, тайных дум
Я вызываю голоса былого, -
Утраты все приходят мне на ум,
И старой болью я болею снова.