— Нет, Клод. Стой.
— Но я тебя люблю.
— Нет. Ты любишь не меня, а образ, образ в твоей голове.
— Нет, Клод. Стой.
— Но я тебя люблю.
— Нет. Ты любишь не меня, а образ, образ в твоей голове.
В «Китайской стене» подавали филе. Из нас так никто и не понял — мясо это или рыба. Оказалось — утиные лапки.
— Они при нём занимались любовью?
— Нет. Он это представил. В его возрасте такие фантазии в порядке вещей. Это ещё вполне невинно.
— Ты облажался. По полной программе. Тебе известны правила: педагог должен поместить учащегося в самое сердце...
— ... познания. Я помню. Не воспитанник, а ученик. Не наказывайте воспитанника — извините, ученика — а нежно ведите его похвалой. Вместо красной ручки зеленая. Ведь красный цвет — цвет тревоги. Знаю я всю эту новомодную чушь наизусть.
Ей никто никогда не дарил стихов. Она как чистая доска. В этом доме нет поэзии. Кинь ей пару строк и одну метафору, и это будет взрыв атомной бомбы.