Венедикт Ерофеев

А мне на свете – все равно.

Мне все равно, что я г…,

Что пью паскудное вино

Без примеси чего другого.

Я рад, что я дегенерат,

Я рад, что пью денатурат.

Я очень рад, что я давно

Гудка не слышу заводского…

Кто-то говорил мне когда-то, что умереть очень просто: что для этого надо сорок раз подряд глубоко, глубоко, как только возможно, вдохнуть, и выдохнуть столько же, из глубины сердца, — и тогда ты испустишь душу. Может быть, попробовать?

— Ты хоть душу-то любишь во мне? Душу — любишь?

— Сердцем, — орёт, — сердцем — да, сердцем люблю твою душу, но душою — нет, не люблю!

А она мне, субтильная мандавошечка, говорит на это: «А кто детей будет за тебя воспитывать, Пушкин что ли?»

Странно видеть такое начало. Будто видишь с «Ы» начинающееся слово.

«Покажи мне Бога»,  — сказал некогда атеист христианскому мудрецу Феофилу Александрийскому. «Прежде покажи мне человека в себе, способного увидеть Бога», – ответил Феофил Александрийский.

Юз Алешковский: Нельзя облегчать отчаяние алкоголем. Страдания должны быть чисты...

Тревога поднималась с самого днища моей души, и невозможно было понять, что это за тревога, и откуда она, и почему она так невнятна...

Нет, я положительно влюблён и безумец.

Ну так вставай и иди. Чтобы мы все видели, что ты пошел. Не унижай нас и не мучь. Вставай и иди. Ну что ж, я встал и пошел. Не для того, чтобы облегчить себя. Для того, чтобы их облегчить.