Михаил Шишкин

Они скандалили, будто не знали, что злые слова нельзя взять и забыть. Не знали, что люди ругаются на полную, а мирятся наполовину, и так каждый раз от любви отрезается, и ее становится все меньше и меньше.

И утром перед умывальником вдруг волна глупого счастья — от вида наших зубных щеток в одном стаканчике. Стоят, скрестив ножки, и смотрят друг на друга

Нет ничего временного — вот напишешь что-то случайно в детстве вилами на воде, подгребая упавший в пруд мяч, а окажется, что навсегда.

Всеобщая смерть — это утешительная справедливость. Страшно умереть, потому что обидно отстать — другие пойдут дальше и увидят то, что для тебя навсегда останется скрытым за поворотом.

Воспоминания — как островки в океане пустоты.

Ну почему сны сразу забываются? Ладно, неважно. Важно, что ты мне снилась, и мы были вместе.

А может, я тоже тебе снился? Представляешь, мой сон где-то встретил твой сон, они поцеловались, прижались друг к другу, обнялись.

Одиночество — это когда у тебя все вроде есть, чтобы не быть одиноким, но на самом деле ничего нет.

Ну почему поцелуи всегда приберегают на конец письма?

Целую тебя сразу и везде, везде!

Ведь всё на свете должно заканчиваться так — мужчина, пройдя испытания, возвращается к любимой и кладет ей голову на колени.