Майгулль Аксельссон

Горе надобно пережить. К тому же горе заразно, а люди этого боятся и поэтому готовы пойти на все, чтобы не дать горевать тому, у кого есть для этого основания. Они лгут. Они читают мораль. Они пронзительно кричат и хохочут, чтобы заглушить скорбь.

— Нет, почему же, один минус есть. Только я не способна разобраться, что это — психологическая проблема личного порядка или следствие квантового скачка. Я лишилась доверчивости. Никому не могу довериться.

— Доверчивости? Не вижу для нее никаких оснований.

— Вы тоже никому не доверяетесь?

— Я доверяюсь Богу... Но людям? С какой стати доверяться людям? Они способны на всё.

Озлобленность — это сопутствующее заболевание. Оно поражает тех, кому не дают отгоревать свое. А я жила в эпоху, не признававшую горя, искавшую вместо него проблему. С проблемой ведь проще, тут требуется лишь принять меры, а горе надобно пережить.

— А это, наверное, здорово — верить? Это упрощает жизнь?

— Корректным ответом будет «нет». Вера, строго говоря, не является ни способом получения удовольствия, ни средством упрощения жизни.

— А какой настоящий ответ? Некорректный?

— Настоящим ответом будет «да». Верить — это здорово.

... ни одно из обвинений, бросаемых мне вслед, не страшней тех, что я сама вечно повторяю себе под нос.

У дня есть слова, а у ночи только настроения.

Самое противное в большинстве мужчин — что они метят в главные герои не только собственной жизни, но и жизни своей женщины, а Маргарете как-то совсем неохота стать эпизодическим персонажем собственной биографии.