Филис Каст

— Привет, Зои. Прости, не заметил тебя. Как всегда в окружении мальчиков? Что у тебя за талант такой вечно собирать вокруг себя целую толпу? — Он снисходительно усмехнулся и прошел в столовую, нарочно пихнув Старка плечом.

— Хочешь фокус? — с милой улыбкой спросил меня Старк. — Спорим, что если я подумаю о придурке, а потом выпущу стрелу, то она прямиком попадет прямо в задницу Эрика?

Тьма не всегда означает зло, а свет не всегда несёт добро.

— А помнишь, как мы с тобой думали, что ничего не может быть хуже дерьмового дня рождения?

В ответ на это Нала прицельно чихнула мне прямо в лицо, и я со смехом и громким «фу!» влетела в комнату и бросилась к тумбочке за салфетками.

Как всегда Нала коротко и ясно подвела итог моей непутёвой жизни: немного забавно, немного противно, а главное — по уши в соплях.

— Э? — глубокомысленно изрекла я. Да уж, я умею производить впечатление умной и начитанной девушки!

Моя мама выращивает розы, и она всегда безжалостно подрезает их, а мне раньше было очень жалко цветы, и казалось, что она делает им больно, а может, даже убивает. Однажды я спросила ее об этом, а мама сказала, что порой нужно отрезать старое, чтобы дать место новому

Жизнь — это не книга. В ней никто не гарантирует счастливый конец.

Меня просто смешит, что ты никогда не ругаешься. От тебя не убудет, если скажешь крепкое словечко. Честное слово, потеря словарной невинности еще не означает утрачу девичьей чести!

Порой жизнь становится совершенно бессмысленной и непредсказуемой.

«Я считаю все эти штучки Шотландского клана, классными», — сказал Джек.

«Ещё бы ты так не считал,» — сказала Афродиты. «Парни в юбках твоя заветная мечта».

«Килт, не юбка,» сказал Старк. «Или плед. А если говорить о действительно старинных, то их называли пиламор».

Афродита подняла светлую бровь глядя на него. «И ты знаешь это, потому что тебе нравится носить его?»

Он пожал плечами. «Мне нет, но мой дедушка носил».

Я рассмеялась, и это оказалось тоже очень прикольно! Клянусь, я своими глазами увидела, как мой смех поплыл по воздуху, словно пух одуванчика, только он был не белый, а морозно-голубой, как глазурь на именинном торте. Нехило, да? Вот уж не думала, что пробить голову и вырубиться будет так круто!