Эрленд Лу

— Что такое?

— Ничего.

— Ты там порно балуешься?

— Нет.

— А чем?

— Думаю о театре.

— И поэтому захлопываешь ноутбук, стоит мне зайти в комнату?

— Да.

— Ты догадываешься, что это не может вызвать у меня подозрений?

— Да. Но иногда посреди размышлений о театре человек вдруг берет и захлопывает ноутбук. Это жизнь.

Удивительно, насколько же легче ничего не говорить, не объяснять, не втолковывать, а просто тихо делать свое дело.

Никто не становится добрым, тёплым и милосердным просто потому, что называется христианином.

И ещё я позвоню Лизе и скажу ей, что, по-моему, жизнь немного напоминает путешествие и что, может быть (но именно только может быть), я – настоящий цельный человек.

Очень печально, когда человек пишет почти откровенное говно. Настолько печально, что ни у кого не хватило сердца сообщить это юному дарованию.

У каждого из нас случаются тяжкие часы. Бывают дни, когда в душу закрадывается ощущение бессмысленности существования и мы впадаем в цинизм или иронию. Дни, когда мы перестаем верить в любовь и в то, что все в конце концов будет хорошо.

Человек не должен заводить себе животных. А тем более родных. Потому что слишком больно, когда вдруг раз — и нет.

МЫ ПАДАЕМ.

ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.

ДЕЛАЙ ЧТО ТЕБЕ ХОЧЕТСЯ.

ПАПА.

... а теперь спрашиваю себя, что же это такое – тоска по дому, по чем мы тоскуем, вспоминая родной дом. Мы тоскуем по людям, отвечаю я себе, главное для нас – люди, ведь люди приходят и уходят, люди так созданы, что по ним приходится тосковать, но еще тоскуешь по местности, по свету и по местности. Мне кажется, я тоскую по местности, в которой прожили жизнь самые близкие мне люди. Вот так несложно, по видимому, обстоит дело. Я тоскую по местам, в которых жили, в которых живут люди, потому что там в урочный час так же светит солнце, из года в год, и луч его под тем же углом ложится на стену, под каким он ложился при моих пращурах, думается мне, и все так же идет там дождь, и хотя дождь – это вода, но в этом дожде почему то чувствуется что-то умиротворяющее, но каждый раз, как я возвращаюсь мыслями к этой местности, она почему то преломляется и поворачивается множеством граней, на мгновение выстраивается целостная картина, но удерживается она недолго;

Мне следует поскорее понять, что нельзя быть против только отчасти, как бы немножко против, потому что такое «немножко» никто даже не заметит. По ее мнению, это трусость.