Помню, один из почтальонов постарше показал мне на сердце и сказал:
— Чинаски, когда-нибудь и до тебя дойдет, прям вот сюда проникнет!
— Что, инфаркт?
— Преданность службе. Вот увидишь. Еще будешь гордиться.
— Чушь!
Помню, один из почтальонов постарше показал мне на сердце и сказал:
— Чинаски, когда-нибудь и до тебя дойдет, прям вот сюда проникнет!
— Что, инфаркт?
— Преданность службе. Вот увидишь. Еще будешь гордиться.
— Чушь!
Человеку нужно, чтобы кто-нибудь был рядом. Если никого нет, его нужно создать, создать таким, каким должен быть человек. Это не фантазии и не обман.
Еда полезна для нервов и состояния духа. Мужество происходит из живота, а всё остальное от отчаянья.
– Лидия, да ради бога, ну почему ты такая дура? Неужели ты не понимаешь, что я одиночка? Затворник? Я таким и должен быть, чтобы писать.
– Как же ты вообще что-то узнаешь о людях, если с ними не встречаешься?
– Я уже все про них знаю.
– Даже когда мы выходим в ресторан, ты сидишь, опустив голову, ты ни на кого не смотришь.
– Не хочу, чтобы стошнило.
Когда я общаюсь с людьми, хорошими или дурными, чувства мои притупляются, я перестаю воспринимать слова и сдаюсь на милость собеседника. Сохраняю вежливость. Киваю. Делаю вид, что во всё вникаю, потому что не желаю никого обижать. И моя слабость не раз ввергала меня в серьёзные неприятности. Пытаясь быть добрым с другими, я превращаю свою душу в питательный бульон.
Обычно люди намного лучше в письмах, чем в реальности. В этом смысле они очень похожи на поэтов.
Нашли открытую бутылку виски. Выпили по стаканчику, запили водой. Жизнь сразу же показалась вполне пристойной.