— Ты ведь не паникуешь?
— Конечно я паникую!
— Не паникуй! А-то я тоже паникую!
— Ты ведь не паникуешь?
— Конечно я паникую!
— Не паникуй! А-то я тоже паникую!
— Ого, где ты этому научилась?
— А где ты так быстро нашел костюм морячка?
— Справедливо.
Я вычищу кухню, как место преступления, а это оно и есть, потому что ты убил радость.
— Я играю в новую игру, которая называется «Каждый раз, когда я в депрессии, я напиваюсь».
— Такая игра уже существует, и называется алкоголизм.
Не верится, что снова это говорю, и всего на седьмом году брака, но, пожалуйста, опусти пистолет.
Да я не переживаю. Я сам отвёз её в роддом, девять месяцев читал книжки про беременность. Посмотрел домашние роды по сети, чужие, зачем-то... Я не переживаю. Я не переживаю... Я в панике.
Не удивляйтесь, Аристарх Михайлович, Вы в этом городе единственный мой друг! Понимаете, просто Вы человек у нас новый, и я просто не успел ещё Вам поднагадить…
— «ААА! ЖУЖУ УЕХАЛИ НА ТЫСЯЧУ ЛЕТ, ДА ЭТО ЖЕ КОНЕЦ СВЕТА! ААААА!!!» — вот что ответит племя, когда ты им скажешь, чувак.
— Да, или они сразу похоронят себя в ямках, как на прошлой неделе.